Гавриловна

Босоногое детство, война, оккупация, тяжелый труд выпали на долю тех, кому за 80 лет…

Спешу в поселок Мирской. Там, на улице Школьной, домик Любови Гавриловны Чаленко. В поселке ее знают многие, ведь здесь она живет более 80 лет. Ее детство выпало на военные годы, когда отцы и братья ушли на фронт, а дети, жены и матери — остались в тылу. Что мы знаем о людях, поколение которых спустя годы стали коротко называть — «дети войны».

Окопы рыли

— Заходи, заходи, — пригласила Любовь Гавриловна в комнату, где на диване уже лежали фотографии, вырезки из старых газет, документы. — Не знаю, доживу ли до 9 Мая, мне ведь 85 лет. Тех, кто со мной рос, пережил оккупацию, трудился в совхозе — уже нет… Как выхожу на переезд, так и вспоминаю: как там немецкие танки стояли, как нас, 13-летних девчонок, заставляли рыть окопы. В нашем дворе немцы расположили полевую кухню, а в других домах квартировали. Там, где сейчас в поселке местечко «городок», оккупанты построили аэродром, а рядом с железнодорожной линией еще одну ветку протянули. Зимой 1943 года они готовились отступать. Тогда-то и собрали подростков рыть окопы — от железнодорожной ветки до аэродрома. Странные траншеи: где узкие, где широкие. Мы все думали: зачем? Рассказали взрослым, а те предположили, что готовят к уничтожению аэродром и железную дорогу. Что делать? Ведь от поселка ничего не останется… Я и подружка Маруся были отчаянными. Мальчишки с нашей улицы решили ночью пробраться к устройству, установленному в окопах, и перерезать провода. Ночью отправились к окопам. Да, видимо, не все провода перекусили кусачками. Вскоре немецкие мотоциклисты промчались по поселку, предупреждая, чтобы уходили за семь километров. А куда уходить? В два часа ночи как бабахнуло. Полыхали и небо, и земля, четверо суток горело, от лесополосы одни пеньки остались. А аэродром не взорвался — не вся взрывчатка  сработала. Немцы ушли.

Голодно было

В поле осталась неубранной кукуруза. Два брата — Петр и Василий Жмуровы, вернувшиеся с войны инвалидами, решили собрать женщин, организовать колхоз. Из Лосево пригнали несколько тракторов. Один из них мы с  подругой Машей стали осваивать, на другие сели наши одногодки, среди которых был и мой будущий муж Михаил Чаленко.На глазах у Любови Гавриловны блеснули слезы.

— Что мы пережили, — помолчав, она продолжила. — Трактора были не те, что сейчас. Много вручную приходилось делать… Есть нечего. Дома — шаром покати. На колхозной кухне 1,5 килограмма макухи разварят в похлебке, по черпаку разделят на 12 человек. Ночью лежим и плачем: есть хотим.

Так прошла юность Гавриловны.

В доярки

Любовь Гавриловна показывает фотографии. Далекие 50-е годы прош­лого века…

— Посмотри, что писала обо мне местная газета, — хозяйка развернула пожелтевшие страницы «Прикубанской искры». — В 50-м году, как вышла замуж, перешла в совхоз «Кавказ», и пошла на МТФ №3 дояркой. Вручную 20 коров доила. Работы не боялась.

Вчитываюсь в строки газетных публикаций: Любовь Чаленко первой преодолела двухтысячный рубеж. Надоила почти 2400 кг молока от каждой коровы. К 50-летию совхоза дала слово надоить 2900 кг молока.

Семь лет фотографию передовой доярки не снимали с Доски почета.

— Иной раз сама удивляюсь, — размышляет Любовь Гавриловна, — как хватало на все сил? Подрастало трое детей, пожилые родители, на подворье — корова, гуси, куры, свиньи… По дому до зорьки справлюсь, на велосипед — и на ферму, подоила и до обеденной, а там и до вечерней дойки. Избрали квартальной — хлопот прибавилось. У кого что-то случалось — ко мне. Вопрос спорный возник: «Гавриловна, узнай в Совете, что делать». Пенсионеры на моей лавочке ждали почтальона с пенсией. Пока дождутся, все расскажут, поделятся и радостями, и горем. Нет-нет и сейчас, по старой памяти, приходят.

Богатая бабушка

У Гавриловны непростая судьба. Немало испытаний пережила за свою долгую жизнь. Утрата мужа, одного из сыновей и внука, погибшего в чеченском конфликте, легли рубцом на ее сердце. Сегодня ее опора — дочь Алла Михайловна, которая живет в Чебоксарах и возглавляет министерство сельского хозяйства Чувашской Республики, шестеро внуков и 11 правнуков. Они не забывают приветливый дом бабушки Любы.