Незабытые герои Брестской крепости

Эту историю мне рассказал мой знакомый священник, который в силу обстоятельств своей жизни тогда не мог написать об этом.

Находясь в городе-герое Сталинграде, ныне Волгограде, он познакомился с инженером Волжского завода, который являлся ведущим специалистом по гальванике. 9 мая они шли вместе на Мамаев курган, где проходили торжества. Неожиданно его знакомый сорвался с места и во весь голос закричал: «Старшина, старшина!» и помчался вперед, где маячил среднего роста, плечистый и крепко сложенный, мужчина. Тот обернулся на крик. И, увидев обезумевшего от радости своего бойца Алексея, тоже закричал: «Леха, Леха!» и бросился навстречу. С разбегу обнявшись, они целовали друг друга, ударяли в грудь, из глаз катились слезы.

Расступившиеся люди поняли, что встретились фронтовики.

Более 20 лет прошло с тех пор, когда они защищали Брестскую крепость, и их раненых, истекающих кровью, голодных и брошенных забрала зондеркоманда, погрузила на транспорт и полуживых отправила в концлагерь. Вот там начались их тяжелые муки.

Сильная воля выжить помогла им победить смерть. Не едножды Алексей так проникновенно рассказывал о Боге, что даже священник удивлялся. Старшина до войны был редактором какой-то газеты, жил и трудился в Питере. Больше о нем ничего не известно.

В плену израненные, изможденные голодом и работой они делили последний хвостик брюквы, вырывали в земле ямы, укрывались, засыпая себя землей, заживо хоронили, чтобы утром встать на работу. О, чудеса сотворил ты, Господь, — дал человеку железную волю и любовь к жизни. Они носили крестики и молились тайно. И вот однажды Алексея вызвал комендант концлагеря. Рядом с ним стояла женщина. «Фрау, битте», — прозвучало почтительно с его губ.

Женщина, расписавшись в документах, взяла под руку оборванного, грязного и умирающего человека. За время пребывания в концлагере он несколько раз пытался бежать. Избитое и разорванное до костей собаками тело исцелялось. Заживали раны, а душа стремилась туда, где жена и дети, где вечно поют соловьи.

Взявшая его женщина была графиней происхождением из Курской губернии. Она имела возможность взять к себе на работу военнопленных. Скорее всего, Алексей был ее земляком. Кто может его осудить за то, что Господь послал ему помощь в лице этой фрау.

Где-то на его земле шла война, погибали солдаты, умирали от голода дети и взрослые. А он, Алексей, только утром был готовый умереть, но не стать на колени перед врагами, вечером отмытый, постриженный и выбритый оказался в теплом доме, за столом в компании таких же русских, попавших сюда разными путями. Ему казалось, это был сон.

Хозяйка заботилась о нем, как о сыне. Впоследствии Алексей окончил технический вуз и стал инженером. А война уже громыхала рядом. Далекие канонады доносились до фашистского логова. Всему приходит конец. Пришел конец и войне. Полная капитуляция.

Но для Алексея настали самые страшные дни. Хуже мук не было. Он был храбрым воином, он умирал на войне, он выжил в концлагере. А сейчас он кто? В голове звучало — предатель. «Лучше бы я умер в концлагере, лучше бы меня убили на войне, — отчаивался он и опять молился Богу. — Что мне делать?».

Однако он по-прежнему учился, трудился. Там за границей мог создать семью и жить припеваючи, но не давала покоя тоска по Родине, по жене-красавице и двум сыновьям. Он писал ей горькие, отчаянные письма, но адресат уже не проживал там, где раньше, или же цензура зап-рещала получать письма из-за границы. Алексей знал, что был приказ Сталина, в соответствии с которым возвратившихся из плена ждет суровый приговор — лагерь, тюрьма. «Ну и что же, зато дома, — думал он. — Умру не на чужбине. И не предатель — держал крепость до последней капли крови, до последнего патрона». И опять он обращался к Богу: «Помоги, Господи!».

Он сдался на милость своим. Его письмо было передано верховному главнокомандующему Сталину. Алексей не был отправлен в лагерь, его как специалиста привезли в город Волжский, где возрождалась металлургическая промышленность. Он стал работать на заводе инженером-гальваником.

Но сердечная тоска не давала покоя, он искал своих… Красавица-жена ждала долго, похоронка в 41-м не была предметом обсуждения. Много она выплакала слез, но, в конце концов, соединила судьбу с другим человеком. Вышла замуж и переехала подальше от тех мест, где жила до войны с Алексеем. Но судьбу нельзя объехать. Его поиски потерянных жены и детей дали результаты. Оказалось, что они живут в одном с ним городе.

В день рождения жены — он купил огромный букет цветов и подошел к ее квартире. Если бы он знал, что она замужем, никогда бы не постучал в эту дверь. Выпил бы граненый стакан водки, а, может, и два, затянулся бы до одури крепким самосадом. Но он этого не знал. Он строил радостные сцены встречи, слезы жены и крепкие объятия сыновей.

В плену израненные, изможденные голодом и работой они делили последний хвостик брюквы, вырывали в земле ямы, укрывались, засыпая себя землей, заживо хоронили, чтобы утром встать на работу. О, чудеса сотворил ты, Господь, — дал человеку железную волю и любовь к жизни. Они носили крестики и молились тайно. И вот однажды Алексея вызвал комендант концлагеря. Рядом с ним стояла женщина. «Фрау, битте», — прозвучало почтительно с его губ.

На звонок в двери вышел высокий подросток и сказал:

— Дядя, у мамы день рождения, не мешайте.

И дверь захлопнулась. Алексей снова позвонил — вышел крепко сложенный парень.

— Тебе, дядя, сказали, у мамы день рождения.

И дверь снова захлопнулась.

В третий раз он звонит, и снова вышел старший сын, взял отца за грудки и хотел спустить с лестницы, как вдруг на пороге появилась мать-красавица. Время ничего не изменило.

— Не трогай!

И сын отступил. А жена, которую любил, даже не подошла. Алексей поплелся обратно к выходу. Как он провел это время, как пережил свою боль, можно только строить догадки.

А дома после торжества старший сын подошел к матери и спросил:

— Мама, почему ты закричала, чтобы я не трогал этого дядю?

— Это твой отец.

Две родные души разошлись и разошлись навсегда.

Но старший сын сумел найти адрес отца.

— Мама, прости.

Взял в руки чемодан и ушел. Младший сын был не настолько решительным: приходил к отцу и уходил от него много раз.

На этом и заканчивается история одного из защитников Брестской крепости. До конца своей жизни он даже и не пытался связать свою жизнь с другой женщиной. Так и остался навеки связанным любовью к одной женщине и не меньшей — к своей Родине, а самой большой была у него любовь к Богу. Она оберегала, спасала и давала силы выживать в этом бренном мире.

Инок Макарий