Рассказ деда

Бессмертный полк

Мой прадед по линии отца, Иван Георгиевич Лесниченко, родился 14 января 1911 года в станице Крыловской в многодетной семье. После школы поступил в Армавирское летное училище, успешно окончил его и получил специальность механика. В марте 1938 года призван на военную службу. Воевал в звании сержанта, а закончил войну лейтенантом. Имел медали «За отвагу», «За взятие Берлина», «За оборону Кавказа», «За оборону Крыма». О войне Иван Георгиевич рассказывал совсем мало, говорил: «Не дай Бог вам такого увидеть!». Но все же одну историю он нам поведал…

«Мою роту подняли ранним утром по тревоге. Позиции находились на холме, а перед нами было поле, справа от него жиденький лесок, слева озеро, в котором плавали лебеди. Птицы еще только начали щебетать…

Солдат рядом со мной смотрел в бинокль минуты две, после чего протянул мне его со словами: «Смотри направлением на час, в лесочке». Я взял бинокль, взглянул и вот что увидел: через лес, ломая деревья, ломились немецкие танки, а за ними, пригнувшись, шли немецкие солдаты — хорошая мишень для наших снайперов. Но, как назло, два дня назад снайперов перевели на другой участок. В нашей роте осталось только три точки с пулеметом, на каждой по два пулеметчика и полтора десятка солдат с винтовками. Один неполный взвод обслуживал три противотанковых пушки. И это все.

…Мимо пробежал ротный, спешно раздавая приказы. В тот момент мне подумалось, что бой будет нелегким. Я насчитал шесть танков. Точно сосчитать пехотинцев в движении было затруднительно, да и некогда. Я оторвался от бинокля, зачехлил его… Минуты, и – грохнуло орудие со стороны атакующих. То начал стрельбу немецкий танк. К нашему счастью, прицел был неточным. Промах. Снаряд взорвался за линией наших окопов. В ответ наши противотанковые пушки дали залп. Один из танков дернулся и остановился. Из него выпрыгивали фашистские танкисты, они пытались привести танк в движение. Мы открыли по ним огонь из винтовок. И тут началось!

Танки начали беглый огонь по нашей линии окопов. Один из снарядов разорвался метрах в ста от меня, но и этого оказалось более чем достаточно. Осколки засвистели во все стороны, и я вжался в землю, чтобы не попасть под их град. Не повезло двум пулеметчикам и четырем моим товарищам. Снаряд угодил точно в пулеметную точку. Раненные солдаты кричали, заливая землю кровью. К ним пробирались медсестры…

Я снова продолжил стрельбу, приникнув к прицелу. Выстрел, и замешкавшийся немец уже мертв. Передернув затвор и начав поиск нового врага, я не сразу услышал, что меня окликает ротный. Он приказал бежать на дальнюю пулеметную точку… Свистели пули, грохотали пушки танков. Было страшно. В любой момент можно упасть замертво. Добежав до цели, я увидел молодого бойца, вынимавшего из коробки пулеметную ленту. Рядом лежал мертвый пулеметчик. Мигом все поняв, я лег за пулемет, на ходу спросив имя нового напарника (он назвался Федором) и стал поливать врага свинцом. К этому времени немцы потеряли уже четыре танка и половину солдат. Мы лишились противотанковых орудий и больше половины бойцов.

Последний, оставшийся на ходу танк, уверенно шел вперед, стрелял из пушки и строчил из танкового пулемета. Мой пулемет был последним на линии нашей обороны. Один за другим падали мои товарищи, сраженные вражеским огнем. Танк медленно, но неумолимо приближался. Пора было что-то предпринять.

Мой «Максим» перегрелся и замолк, а танк был уже так близко, что можно было рассмотреть вмятины у него на башне. На ходу он стал поворачивать дуло орудия в сторону моего пулеметного гнезда. Я тогда подумал: все, конец. Но тут Федор рывком бросился к танку со связкой гранат в руке. Я только и видел, как он размахнулся и швырнул ее под танк. В этот самый миг рвануло так, что у меня заложило уши, а в глазах померкло…

А когда отпустило, я увидел ротного, склонившегося надо мной. По губам и мимике лица я понял, что он что-то кричал. Лицо у него было в грязи и крови. Танк горел. Слева и справа от него валялись трупы вражеских автоматчиков, а перед танком недвижно лежал Федор, изрешеченный пулями…

Я плохо помню, как снова стрелял из пулемета, и что патроны подавал уже другой боец. А немцев, потерявших последний танк, вдруг обуял страх, и они побежали обратно в сторону молодого леса, изломанного танками и посеченного осколками. Все поле и холм были усеяны трупами. Эта вражеская атака была отбита…

Многих мы потеряли в том бою…»

Больше прадед ничего не рассказывал о войне. Но я знаю, что он участвовал и в других великих сражениях. В одном из боев он снова был контужен и получил множественные ранения от разрыва гранаты. Долгое время лечился в военном госпитале. Врачи смогли удалить почти все осколки, но один, который попал слишком глубоко в спину, достать не удалось. Маленькое напоминание войны блуждало по телу на протяжении всей его жизни, причиняя прадеду много боли и страданий, пока однажды не дошло до сердца, заставив его остановиться навсегда…

Мой прадед умер в мирное время, прожив славную жизнь. Память о нем до сих пор хранится в нашей семье. Иван Георгиевич участвовал в высадке деревьев в парке имени 30-летия Победы города Кропоткина. И когда мы приходим туда на парад 9 Мая всей семьей, я всегда оставляю цветы у обелиска и говорю: «Спасибо деду за Победу!». Мы, потомки солдат Великой Отечественной войны, гордимся подвигами наших прадедов и всегда будем помнить о них, защитниках Родины! Спасибо вам за мир на нашей Земле!

Андрей Круглов, ученик 8 «Б» класса СОШ №2 г.Кропоткина,

юнкор.