«Я всегда буду рядом, папа…»

Каждый день на могилы мучеников в «Городе ангелов» Касполат Рамонов ставит свежую воду

Журналист «Огней Кубани» познакомилась с человеком, детей которого боевики удерживали в стенах Бесланской школы.

Прошло уже много лет, но до сих пор мы с болью вспоминаем тот ужас Северной Осетии. В 2004 году мне было 15 лет и я хорошо помню трагедию, о которой возопил весь мир. Газетные заголовки надрывно кричали: «В результате террористического акта погиб 331 заложник, из них — 186 детей», «В школе №1 Беслана больше никогда не прозвенит школьный звонок». «Черный сентябрь». (Простите, я не владею собой, плачу). Горе навсегда поселилось в семьях, где погибли дети, и в этом я убедилась лично.

Со слезами я пересматриваю фотохронику тех событий: взрывы и стрельба, полуголые дети, выскакивающие из развалин школы, жадно опустошающие бутылки с водой. Страшно представить себя на месте родителя ребенка, которого под дулом автомата держат боевики. Даже сейчас, когда я пишу этот материал, сердце рвется на части, слезы льются на лист бумаги, а капли превращают чернила в синие пятна, будто хотят размыть написанное мною, стерев ужасные события

Мне больно

Связаться с очевидцами трагедии Беслана было непросто. Сложность состояла даже не в розыске номеров телефона — в век интернета это сделать легко, нерешительность затаилась внутри меня. Жуткий холодок в груди не давал набрать нужные цифры. Впервые поймала себя на мысли: не могу начать разговор. А мне хотелось узнать как сейчас живут люди Беслана?

Никогда раньше я не испытывала такого чувства отчаяния и боли, как во время разговора с осетином, потерявшим свою дочь. Ненависть и еще раз ненависть к боевикам, у которых нет чувства жалости, милости и сострадания! Ненависть к нелюдям, которые заставили страдать невинных детей, матерей и отцов!

Ищу связи

Я пыталась дозвониться в управление образования Северной Осетии. Настойчиво набирала номера, но в трубке раздавались бесконечные протяжные гудки. Попытка дозвониться в общественную организацию ассоциации жертв террористических актов «Матери Беслана» тоже не увенчалась успехом, молчали и социальные сети объединения. Тут я наткнулась на репортаж, снятый телеканалом «Russia Today» «Как живет Беслан 15 лет спустя» о семьях погибших, судьбах чудом оставшихся в живых. Показано кладбище, где покоятся мученики трагедии. Только слово «кладбище» в Беслане не говорят. Здесь называют его «Город ангелов». Мне пришла мысль позвонить именно туда. Так и вбиваю в «Гугл», поисковик сразу же выдает Википедию: «Город ангелов» — название находящегося в Беслане мемориального кладбища, на котором похоронены 266 человек, погибших во время теракта в Беслане 1-3 сентября 2004 года».

Пестрят фотографии мраморных плит с портретами невинно убиенных детей. Со снимков на меня смотрят милые, улыбчивые мальчишки и девчонки, теперь здесь для них устроен вечный дом. Рядом покоятся взрослые, словно берегут покой этих детей.

Оказывается в Беслане на местном кладбище невозможно было захоронить 186 тел, небольшая территория не позволяла. Пришлось разбить новое кладбище, оно и получило название «Город ангелов». У каждой могилы обязательна бутылка со свежей водой. В репортаже коллег было упомянуто и о смотрителе кладбища — Касполате Рамонове.

Говорил он охотно

Звоню Касполату. Трубку сняла девушка и дала мне контакты сторожа. Оказалось, что Касполат Рамонов не просто смотритель, трагедия 1 сентября коснулась и его семьи. Набралась мужества, звоню ему. Долго не отвечали, но в один момент на другом конце провода послышалось уставшее: «Да, слушаю». Внутри меня все сжалось, ком подступил к горлу, я не знала что говорить. «Я слушаю вас», — настойчиво вновь послышалось на другом конце провода.

Представилась, начала с того, что каждый сентябрь жители Кубани проводят памятные митинги по погибшим в Беслане детям, вот и этот год не исключение. Услышав, что им интересуются СМИ, человек оживился. Оказывается, я позвонила не зря: для него важно, что память о Беслане жива, поэтому Касполат охотно разговорился. Беседа прошла на одном дыхании, я старалась контролировать каждый вопрос — боялась разворошить его старые раны.

«Папа, в школе бандиты!»

День знаний 2004 года Касполат помнит в деталях. Квартира, где проживала его семья, находилась неподалеку от «первой» школы. Трое детей с женой отправились на торжественную линейку, отец немного задержался, обещал их догнать.

— Я обувался в тот момент, когда прогремели первые выстрелы, — вспоминает Касполат. — Выбежал на балкон — никого, подумал, что начались какие-то учения и вернулся в коридор. Послышалась автоматная очередь, ринулся к другому окну и увидел толпу людей, понял, случилось неладное. Схватил ружье, зарядил патронами и выбежал из квартиры.

Все остальное происходило как во сне. Навстречу отцу бежала его 14-летняя дочь Диана: «Папа, папа, в школе бандиты!», — прокричала она. Касполат приказал дочке укрыться дома и запереться, успел спросить: «Где остальные?». «В школе…», — надрывным голосом ответила Диана. Девочке удалось вырваться из рук боевика, который властно скомандовал: «Пойдешь со мной», но она одернула руку и проскочила мимо него. Бежала к отцу со всех ног.

— Диана с детства отличалась дерзким характером. Слушалась только отца, для нее не было других авторитетов. Это ей и помогло остаться в живых, — рассказывает Рамонов.

Дежурил три дня

Касполат был полон решимости — детей нужно вырывать из рук террористов. Возле школы засел в укрытие и стал стрелять. Выслеживал с ружьем боевиков в проемах окон, даже получалось попасть в цель…

— Позже из школы бандиты передали записку, суть была такова: за одного убитого боевика террористы будут расстреливать десяток заложников, — вспоминает Рамонов. — Я понял, что подвергаю опасности людей, поэтому перестал стрелять.

Отец рвался помочь, но не мог, мысль о собственном бессилии била ключом, давила на мозг и приводила в ярость. Три дня он дежурил у школы, был свидетелем мирового зла. Сидел и… плакал от бессилия, а это страшно, когда кавказский мужчина плачет. Беспорядочная стрельба, крики и стоны людей, которые время от времени выбегали из школы. Раненные дети корчились от боли и мучений, просили пить. За три дня они повзрослели на годы, муки, которые испытали, преследуют их всю жизнь.

Марианна

На третий день, после того как был завершен штурм, в спортзале нашли более сотни погибших. Касполат Рамонов в числе первых бросился в спортивный зал и лихорадочно искал своих. Обнаружил жену, рядом сын… оба ранены, но где же дочь?.. Бездыханное тело 15-летней Марианны лежало неподалеку. Касполат стал судорожно «будить» дочь. Но нет… нет! Она была мертва. Дикий крик отца, его вой разорвал этот мир. Ребята, ее одноклассники, потом рассказали, что девочка умерла после первого взрыва. Вскрытие тела показало, что осколок попал Марианне под самое сердце.

— Для меня все мои дети дороги, но Марианна была особенной девочкой. Представляете, она мне обещала, что станет врачом для того, чтобы меня лечить. Дочь почему-то всегда боялась, что я заболею. Часто говорила: если случится беда, она всегда сможет спасти семью. Вот только себя не спасла… — сокрушается отец.

Отец всех детей

Семью Рамоновых и многих других ждали долгие курсы реабилитации. Сына пришлось перевезти в Москву на лечение — местные врачи опускали руки. Только в столице мальчика удалось поставить на ноги. Марианну похоронили в «Городе ангелов». Касполат принял решение стать смотрителем захоронений и быть рядом с дочерью.

— Для меня каждый ребенок, покоящийся в этом месте, родной. Я знаю судьбу каждой семьи. Наверное, поэтому меня и прозвали «отцом всех детей». День начинаю с обхода могил, здороваюсь со всеми, приношу им свежую воду. В свое время пришлось продать недвижимость, чтобы помочь обустроить кладбище, — рассказывает Рамонов.

В «первой» школе Касполат бывает редко, говорит — «не тянет», а вот люди туда приходят и днем, и ночью. Многие приезжают издалека, чтобы поклониться погибшим. Приносят игрушки, свечи, а главное — воду. «Приходят — плачут, уходят — тоже плачут», — говорит он

Новая жизнь

Несколько лет назад у Рамоновых родилась дочь Евангелина, она напоминает отцу Марианну — такая же нежная и заботливая девочка. В семье теперь четверо детей. Поинтересовалась о судьбе старших, но Касполат поспешил ответить: «Мне не важно, кем работают мои дети, главное, что они живы и здоровы». Узнала только, что та девочка Диана, которой удалось вырваться из рук террориста, окончила Московский стоматологический университет, работает врачом, но сейчас находится в декретном отпуске. Глава семейства с радостью сообщил, что полгода назад стал дедом. Теперь у Рамоновых новые заботы. Но каждое утро, в одно и то же время, пожилой осетин возвращается в «Город ангелов». Ведь нужно проверить у всех ли детей есть вода, а в вазах стоят свежие цветы…

Мысли прочь

В очередной раз, обливаясь слезами, просматриваю хронику тех трагических дней в интернете. Сначала даже и не понимаю, отчего так часто пересыхает горло и хочется пить. Потом осознаю: я мысленно пережила сама трагедию 16-летней давности. Я была раздавлена горем Беслана. К жизни вернули собственные дети, пришло время забирать их из детского сада. Спасибо вам, что вы у меня есть, — обнимаю малышей с особой нежностью. Радостно и восторженно звенят их голоса: «Мама, мамочка пришла!». Спасибо, Господи, что они здоровы, что над нами мирное небо — голубое, чистое. Очень хочется жить! Понимаю и боюсь даже на мгновенье представить, что было бы с нами в 2004 году, будь мы в «первой» школе Беслана. Гоню эти мысли прочь и скорблю вместе с Осетией.

Фото из архива семьи Рамоновых.

Кристина Опарина