Его путь-дорожка фронтовая

Снайпер Николай Бережной из затерявшегося в кубанских степях хутора Внуковский сменил винтовку на грузовой автомобиль

Войну закончил за баранкой. Сейчас Николай Тимофеевич живет на тихой улице Заречной своего хутора. Ему — 92 года. По-прежнему оптимист, жизнелюб.

Предсказание матери сбывается

Статный, с военной выправкой мужчина встретил меня, как старую знакомую. Вся грудь в наградах. Улыбается, приглашает пройти во двор под навес. Присаживаемся за стол. Николай Тимофеевич откладывает в сторону тросточку и неожиданно говорит: «В день, когда мы сюда только приехали, прямо у стелы с надписью «Колхоз «Красная Звезда», мама возьми да и скажи: «Коля, ты будешь здесь жить долго и счастливо». Откуда она это знала, до сих пор не могу понять. Только ее предсказание сбылось. Мне за 90 лет, живу во Внуковском, только без жены Ани. Она умерла пять лет назад. Но я окружен вниманием родных».

Слушаю и удивляюсь: откуда у этого человека столько сил радоваться и удивляться жизни?

— Ой, я столько повидал за эти годы! — Николай Тимофеевич взмахнул руками.

В его глазах мелькнули озорные огоньки, он заразительно смеялся.

— Давай я расскажу сначала не о войне, — предложил он.

Здравствуй, колхоз «Красная Звезда»

Наша семья: отец, мать и четыре сына переехали сюда из хутора Хлебный рынок, что под Усть-Лабинском, в 1931 году. Отец услышал от кого-то, что здесь хорошие заработки. Мне в ту пору было четыре года. Поселили нас в большом бараке на несколько семей. Мама пошла в доярки, отец — на кирпичный завод разнорабочим. Но несчастный случай оставил нас без кормильца. Мне рано пришлось идти работать в колхоз. Четыре класса — все мое образование. Когда началась война, об учебе не думали. Бригадир взял в полеводческую бригаду, в которой я на первых порах водил быков, а взрослые пахали и сеяли пшеницу. Однажды бригадир спросил: «Хочешь на тракторе ездить?». Конечно, хочу. Но мне-то было 15 лет. Он усадил меня в кабину, прокатил, рассказал, как заводить стального коня и благословил: «Езжай!». Я резко рванул с места, так переключил скорость, что трактор чуть было не перевернулся. Бригадир поправил, успокоил: «Бывает и такое». Так я стал механизатором.

Шла война. Взрослых забрали воевать, а мальчишки пришли на их трудовые место. В 1943-м я, как и все, кто был 1927 года рождения, получил повестку. Новость принес бригадир: «Коля, тебя на войну забирают. Рано утром нужно быть в Тихорецке, на железнодорожной станции». Мой друг Николай Сюжинцев повез меня на телеге. Там формировали большой состав новобранцев. Я попал в пехотный полк 43-й дивизии.

Ты хороший шофер

Пехотинец Бережной, пройдя курс, стал снайпером. Метко стрелял, всегда находился на передовом посту. Снайперов пускали вперед, чтобы очистить путь пехоте.

— Мы шли за километр-полтора впереди боевых товарищей, снимали пулеметчиков, минометчиков, всех, кто находился в немецких укреплениях, — вспоминает рядовой Бережной. — Шли по восточной и западной Украине, Польше. Когда прибыли к границе с Чехословакией, получили приказ остаться и выбивать с территории Польши и Западной Украины банды сторонников Гитлера. В лесах, помимо бандеровцев, скопилось немало бывших полицаев и предателей, которые воевали на стороне врага, служили ему в оккупации.

Николай Тимофеевич не стал рассказывать об эпизодах схватки с противником, боевых операциях, только выразительно, с явным чувством неприязни произнес: «Твари, настоящие твари». Этого было достаточно, чтобы понять — воевали жестоко.

Судьба рядового Бережного неожиданно изменилась в конце войны. Уже среди солдат шли слухи, что война с Германией на исходе. Вдруг его вызывает командир полка и говорит: «Сдай винтовку и ко мне, будешь водителем в авиационном полку. Ты — хороший шофер».

— Оказывается, авиаторам, что располагались неподалеку, требовался водитель грузового автомобиля. И наш командир им посоветовал меня. Я несколько дней, пока болел его водитель, возил командира на американском автомобиле. Он это запомнил, сделал выводы и дал рекомендации. Меня перевели на обслуживание самолетов, тут и водительские права получил.

Так решилась не только его военная судьба. Он остался водителем и в мирное время. Из армии Бережного демобилизовали в 1951 году.

Моя Анечка

Николай Тимофеевич оживился, заулыбался и все приговаривал: «Моя Анечка, моя Анечка, как мы с ней хорошо жили». Его охватили светлые воспоминания, о войне больше не хотелось говорить. Да я и не настаивала. У супругов Бережных была красивая история любви. Они познакомились еще в детстве. Как-то Коля с матерью и братьями ехал на телеге на огород, который получили за хутором, в степи. Проезжая мимо барака, где жила Аня, они подхватили ее с собой. Так маленький Коля познакомился со своей будущей женой. Когда он ушел на фронт, когда ездил по стране в поисках лучшей доли, она его ждала.

Жизнь «покидала» фронтовика по стране: трудился на строительстве дорог, уезжал в Архангельскую область, перевозил лес. Но вернулся в Кропоткин. На заводе строительных материалов нашел работу, получил на улице 30-лет Победы земельный участок и построил домик, где жил с женой Анечкой. В хутор Внуковский вернулся, когда не стало супруги. Так и живет теперь с родными в тишине и покое.

Ольга Васильченко.