Семь лет лагерей

По маршруту пассажирского поезда «Кавказская-Адлер»

Не надо включать погромче шансон и загадочно подмигивать, речь пойдет о других лагерях — пионерских. Это рубрика «Рожденный в СССР» (знаю, название не оригинальное, но подходит и многим нравится). Всезнающая «Википедия» гордо сообщает нам, что в 80-е годы в СССР было более 40000 загородных пионерских лагерей (были еще лагеря при школах города), в которых отдыхало и лечилось более 10 млн детей в возрасте от семи до 15 лет. Про пионерские лагеря снято множество фильмов, написаны песни, книги и даже статьи в нашей любимой газете «Огни Кубани» и это одна из них.

С восьми лет до старших классов школы я каждый год в среднем по два месяца проводил в различных пионерлагерях, такой вот «рецидивист». Обычно мы уезжали в конце июня, помню толпу детей и родителей в парке около магазина «Восток», снующих учителей со списками, погрузку в вагоны нашего «любимого» поезда «Кавказская-Адлер», который в народе ласково называли «500 веселых». Поезд был грузопассажирским, первые вагоны были молочными и грузовыми. Останавливался он на всех полустанках, так что ехали мы часов с пяти вечера до утра следующего дня. Но нам было все равно. Это было настоящее приключение — новые лица, запах плацкарта и креозота, открытые окна, блатные места на верхних полках, родительская еда (жареная курица и вареные яйца обязательно!), а впереди — море! Ходить в соседние вагоны нам не разрешали, периодически сверяли по списку, так что я не помню случаев «потери» ребенка в пути.

Ранним утром, после бесконечных гор и непонятных полустанков, поезд медленно подходил к Туапсе, после которого начиналось море. Эту бескрайнюю гладь, соленый ветерок, запах магнолий и кипарисов я, наверное, не забуду никогда. Все домашние припасы спешно «уничтожались», серое постельное белье сдавалось проводнику, чемоданы и рюкзаки доставались из недр полок. И начиналась веселая лагерная жизнь. Нас распределяли в отряды по 20-30 человек, жили по пять-восемь ребят в комнате. У каждого кровать и тумбочка, остальные вещи в камере хранения. День начинался с подъема в семь утра — зарядка всем отрядом или даже лагерем. Потом мы умывались, заправляли постели (это было целое искусство), шли на завтрак. После отправлялись на море, часа два загорали и купались. Причем все это организованно — отряд делили на звенья, по очереди купались, потом лежали на камнях и по команде (!) переворачивались на другой бок.

Буйки были близко от берега, так что особо не поплаваешь, купались минут по десять — мало конечно, но тогда никому в голову не приходило протестовать либо спорить с воспитателем или физруком. Сейчас я вспоминаю это с содроганием: как никто не тонул и не получал солнечного удара? Наверное, все эти минуты в море и на пляже были рассчитаны в каком-нибудь советском НИИ, спасибо им за это.

После моря все немного «разморенные» шли в лагерь, обмывались холодной водой (было даже приятно в жару), стирали плавки от соли и шли обедать. На обед подавали первое (никто не ел, особенно борщи), второе — гуляш, рыба, курица с гарнирами, компот и хлеб (народ запасался им на ночь). И начинался «тихий час» — время тихой борьбы вожатых с нарушителями дисциплины, кто же хочет спать днем, мы же не в детском саду! Эх, кто бы сейчас загнал меня в кровать днем — поспал бы с удовольствием. «Тихий час» сменял полдник — напиток и булочка (пряники, печенье) и потом подготовка к разным мероприятиям типа «Смотра песни и строя» или «Рисунки в борьбе за мир», в общем, политические вещи — протесты против очередной хунты или за освобождение очередной «Анжелы Дэвис». После этого шли опять на море, ужинали, а вечером было три вещи — кино, танцы или мероприятие с самодеятельностью, что было весьма интересно — ведь твои товарищи и ты изображали протест против империализма или просто ставили сказку, пели хором и по одному.

А еще иногда приезжали иностранцы (у нас был крутой лагерь) и нас одевали в парадную одинаковую форму (шорты и рубашка с пионерским галстуком, пилотка со значком), мы мылись и причесывались, а также проходили инструктаж: советский школьник не клянчит жвачки (один мальчик выпросил жвачку, разломил ее, а там была маленькая таблеточка с надписью «Яд», да-да — мы верили в этот бред) и ведет себя прилично с гостями нашей страны. Приезжали пожилые иностранцы в странной одежде, шикарном автобусе «Интурист», все время улыбались, дарили нам значки (очень ценные тогда) и открытки, фотографировали наши отряды в строю со знаменами, барабанами и горнами. Мы пели хором и тайно хотели жвачек с наклейками, потому что в СССР тогда были только «Апельсиновая» и «Лимонная» без всяких наклеек, да и то продавались только в Сочи.

А ездили в Сочи мы один раз за смену — там было стереокино (надоевший фильм «SOS над тайгой», я смотрел его раз пять), дендрарий (интересно было поглядеть на лебедей и кактусы) и мороженое. На поездку мы брали родительские деньги под роспись у воспитателя (давали родители кому три рубля, а кому и десять, но таких было мало). Брали ящик мороженого и лимонад «Буратино», ели всем отрядом в тени сочинских пальм и были необычайно счастливы, а на прохожих вообще не обращали внимания, мы же из лагеря, мы — пионеры! В электричке пели песни, чем развлекали остальных граждан и ели сухой паек, его выдавали утром в лагере — сыр, хлеб, печенье, что было еще не помню, но тот вкус российского сыра, немного теплого и солоноватого, не забывается до сих пор.

Вечером, перед сном нам давали кефир с булочкой. А после отбоя в ход шел хлеб, припасенный за день с солью, взятой тоже в столовой, иногда с чесноком, запивали его водой — было очень вкусно. Домой писали письма, так что родители немного знали о «лагерной жизни». Не припомню особых драк или конфликтов, а также «дедовщины» между младшими и старшими. Всю советскую пропаганду мы принимали в основном с юмором, особо никто не верил в лозунги на корпусах и высказывания вождей в пионерской комнате, мы с детства умели «читать между строк» и ценили юмор с подтекстом. Пару раз за смену кто-нибудь ломал руку или ногу, царапины от ежевики были тоже обычным делом – медсестре скучать не давали. Несколько детей просились, как обычно, домой в первые дни смены — мы не очень уважали нытиков и «маменькиных сынков», их отправляли с сопровождающим к родителям.

Сегодняшним детям с планшетами и компьютерами наша пионерская жизнь покажется скучной и однообразной, но знаете — того ощущения уверенности в завтрашнем дне и беззаботности, больше в моей жизни не было никогда. Мы просто весело проводили время — знакомились и дружили, влюблялись и не ели столовский борщ, дежурили по лагерю и не боялись чужих, иногда враждовали с «местными», жгли большой пионерский костер и потом возвращались к обычной жизни загорелыми и здоровыми, писали письма новым друзьям и готовились к школе. Это было здорово — детство, море, хлеб с солью по ночам и мечты о прекрасном далеком. Нашей с вами жизни, как оказалось.

Александр Иванов.